Тик-так, тик-так, тихо так,
Как будто нет войны,
Но все это не так.
Срываешь голос ты.
Но это не к чему.
Тебя совсем не слышно,
А вот оно что вышло:
Стоят и ждут, когда умрешь сам.
А кто ушел, зовут – иди к нам.
Раз-два, раз-два – шаги,
По лужам крови сапоги.
Сплелись они в смертельные объятья,
А ведь вчера были братья, братья, братья.
Восторг, свист, по мордам.
А дальше что? Что там?
Свечи, свечи, свечи,
А за ними что? Вечность.
А кто придет вослед, все вспашет по костям,
Все будет никому – ни вам, ни нам.
Тем, новым, ни к чему, чья мать Русь.
Но ты не трусь, не трусь, не трусь.
Белое поле так чисто,
Светом крещеное все.
В поле мороз, снег ложится,
Черным пятном воронье.
Белые кости под снегом.
Колокол в сердце стучит.
Сердце срывается бегом.
В слезах душа замолчит.
Но ни о чем не жалей –
Бей, бей, бей.
Кто прав, кто нет –
Не надо знать,
Кровавый свет
Опять.
Вот. Видишь, лежит брат твой?
Но он уже чужой, не свой.
Жалости совсем не имей,
А будет плохо – пей, пей, пей.
Ать-два, ать-два –
Наша очередь пришла,
Ангелов идет отряд,
Наступаем мы на ад.
Палящий зной жжёт треснувшие губы –
А на лице улыбка дикаря.
В слезах лицо, сжимает крепко зубы.
Лежит в пыли и шепчет «Было зря!»
Кинжал в крови дрожащую рукою
Отбросил прочь – и снова: «Было зря!
О Авель, что мы сделали с тобою!
Теперь на веки проклята Земля,
Теперь не смыть грехи даже дождями,
Теперь лишь боль между тобой и мной.
И виноваты только сами, сами.
Беда взошла кровавою звездой».